Нас удивляет ответ КвашниБубнову, в котором так и слышится: «Я – свободная женщина…». Таким образом Горькому удалось создать контраст картины. Изначально мы видели вялую, потухшую картинку, и тут неожиданно, такое волевое, яркое изречение женщины. Это тем более знаменательно, что в диалог Квашни и Бубнова врывается реплика Барона, как будто разрывающая коммуникативную ситуацию, ибо по видимости она произносится в логике знаменитого чеховского “глухого диалога”: Барон обращается не к разговаривающим, а к Насте, которая молча читает книгу. Диалог действительно разорван, но именно благодаря разомкнутости диалогической цепочки формируется полилог, значение которого складывается из сопоставления параллельно текущих и внутри себя разорванных диалогических структур.
Клещ. Врёшь. Обвенчаешься с Абрамкой…
Барон (выхватив у Насти книжку, читает название). «Роковая любовь»… (Хохочет.)
Настя (протягивая руку). Дай… отдай! Ну… не балуй!
(Барон смотрит на неё, помахивая книжкой в воздухе.)
Квашня (Клещу). Козёл ты рыжий! Туда же — врёшь! Да как ты смеешь говорить мне такое дерзкое слово?
Барон (ударяя книгой по голове Настю). Дура ты, Настька…
Настя (отнимает книгу). Дай…
Клещ. Велика барыня!.. А с Абрамкой ты обвенчаешься… только того и ждёшь…
Квашня. Конечно! Ещё бы… как же! Ты вон заездил жену-то до полусмерти…
Клещ. Молчать, старая собака! Не твоё это дело…
Квашня. А-а! Не терпишь правды!
Кажущеесяразноголосие объединяет тема такого рода отношений, которые почти не зависят от законов и условностей социума, — привязанности, любви, брака. Сразу возникают три возможные модели, воплощённые в “трёх сестрах” по несчастью: замужняя и умирающая от “любви” законного мужа Анна, мечтающая о роковой любви Настя и отрекающаяся как от любви, так и от брака Квашня.
Интересное
реклама